Учитель не может обойти этот праздник своим вниманием, особенно сегодня, когда - то тут, то там разгораются очаги новых войн. Этот день просто обязывает нас сделать что-то хорошее, доброе и искреннее.
Главное не что состоится, а как это отзовется в сердцах и душах наших детей. Основой сценария являются письма, стихи и песни участников ВОВ, многие из которых не дожили до Победы. Возможно, они помогут лучше понять и самих ветеранов, и Великий праздник “со слезами на глазах”.
Участвуют 5 девушек и 5 юношей.
Танцевальная площадка. Танцуют девочки в светлых платьях, мальчики в белых рубашках, 5 пар. Шутки. Смех. Звучит фокстрот «Рио-Рита» (слова Геннадия Шпаликова, музыка Сергея Никитина).
Городок провинциальный, летняя жара,
На площадке танцевальной музыка с утра.
"Рио-Рита", "Рио-Рита", вертится фокстрот,
На площадке танцевальной сорок первый год.
Ничего, что немцы в Польше, но сильна страна,
Через месяц и не больше кончится война.
"Рио-Рита", "Рио-Рита", вертится фокстрот,
На площадке танцевальной сорок первый год.
Городок провинциальный, летняя жара,
На площадке танцевальной музыка с утра.
"Рио-Рита", "Рио-Рита", соло на трубе,
Шевелюра не обрита, ноги при себе.
Ничего, что немцы в Польше, но сильна страна,
Через месяц и не больше кончится война.
"Рио-Рита", "Рио-Рита", вертится фокстрот,
На площадке танцевальной сорок первый год.
Резко прерывается музыка. Все пары застывают. Звучит 1-й куплет и припев песни "Священная война" (слова В.Лебедева-Кумача, музыка А.В.Александрова).
Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой!
Припев: Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна!
Идет война народная,
Священная война!
Дальше картинки замедленного немого кино. Работает мерцающий фонарь. Пары распадаются. Юноши берут вещмешки, прощаются и уходят. Девушки одевают в тёмное: платки, кофты, телогрейки. Они с грустью и тревогой смотрят вслед уходящим солдатам. Гаснет свет.
Звучат пулеметные очереди. Рокот самолетов. Взрывы и выстрелы.
Первая девушка читает стихотворение Анны Ахматовой “Клятва”, написанное в июле 1941года, в городе Ленинград.
И та, что сегодня прощается с милым,
Пусть боль свою в силу она переплавит.
Мы детям клянемся, клянемся могилам,
Что нас покориться никто не заставит.
Выходит первый юноша в солдатской форме. Он берет гитару и поет "Жди меня" (слова К.Симонова, музыка М.Блантера). А на заднем плане в луче света первая девушка заклеивает окна бумажными крестами.
Жди меня, и я вернусь,
Только очень жди.
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди;
Жди, когда снега метут;
Жди, когда жара.
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет.
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь,
Не жалей добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня.
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди — и с ними заодно
Выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: "Повезло".
Не понять, не ждавшим, им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил — будем знать
Только мы с тобой.
Просто, ты умела ждать,
Как никто другой.
Через зал натянуты нити, по которым передвигаются солдатские письма (треугольники).
На первом плане сцены появляется вторая девушка. Она снимает письмо и начинает читать его. В глубине сцены в свете луча появляется второй юноша и подхватывает чтение письма.
Вторая девушка: 25 октября 1941 г.
"Здравствуй, моя Варя!
Нет, не встретимся мы с тобой. <...> Никогда я не прожил бы жизнь так, если бы не ты, Варя. Ты помогала мне всегда: на Халхин-Голе и здесь. Наверное, все-таки, кто любит, тот добрее к людям. Спасибо тебе, родная! Человек стареет, а небо вечно молодое, как твои глаза, в которые только смотреть да любоваться. Они никогда не постареют, не поблекнут.
Второй юноша: Пройдет время, люди залечат раны, люди построят новые города, вырастят новые сады. Наступит другая жизнь, другие песни будут петь. Но никогда не забывайте песню про нас, про трех танкистов. У тебя будут расти красивые дети, ты еще будешь любить. А я счастлив, что ухожу от вас с великой любовью к тебе.
Твой Иван Колосов".
Они уходят. На первом плане сцены появляется третья девушка. Она снимает письмо и начинает читать его. В глубине сцены в свете луча появляется третий юноша и подхватывает чтение письма.
Третья девушка: 7 декабря 1941 г.
"Дорогая Маша!
Вот я и на фронте. Уже слышу стрельбу в соседнем лесочке. Там наши моряки отбивают очередную атаку фашистов. Враг настойчиво рвется вперед. Но ты поверь мне, Москву мы не отдадим ни за что. Разгром врага под Москвой неминуем. Это будет началом его полного разгрома. Перед нами стоит благородная задача — очистить советскую землю от фашистских варваров, чтобы наши дети — будущее нашей Родины — жили спокойно и не знали, что такое война. Я уверен в нашей победе. Мне скоро выпадет счастье бить врага.
Третий юноша: Дорогая жена! Помни: в этой битве я либо буду героем, либо погибну за великое дело нашего народа.
Целую, твой Георгий."
Они уходят. На первом плане сцены появляется четвертая девушка. Она снимает письмо и начинает читать его. В глубине сцены в свете луча появляется четвертый юноша и подхватывает чтение письма.
Четвертая девушка: 1 мая 1942 года.
"Боевой первомайский привет!
Дорогие Фаинушка и Алюсик!
За последнее время получил шесть писем от вас, вот это праздник! Вообще письма получаю очень редко, в связи с особыми условиями работы, но зато сразу пачками... Сейчас нахожусь на территории Ленинградской области, в "гостях" у "фрицев", живу с ними "дружно", знаем и ненавидим друг друга от всей души: они — за "беспокойную жизнь", ну а мы за все: за кровь, за муки, за издевательства. То, что ты читаешь в газетах или слышишь по радио, — это ничто в сравнении с тем, что видим почти ежедневно мы ...
Четвертый юноша: Я здоров душой и телом, желаю и надеюсь, что и у вас в этом отношении обстоит все благополучно. Беспокоит только вопрос с питанием у вас. Ведь я знаю, что с этим сейчас трудновато... Пока писать больше нечего. Постарайся связаться с мамой.
Крепко целую. Твой Шура".
Они уходят. На первом плане сцены появляется пятая девушка. Она снимает письмо и начинает читать его. В глубине сцены в свете луча появляется пятая юноша и подхватывает чтение письма.
Пятая девушка: 21 февраля 1943 г.
"Дорогая Лида!
Только что кончилось комсомольское собрание. Почистил автомат, покушал. Комбат говорит: "Отдыхайте лучше, завтра бой". Я не могу уснуть. В окопном блиндаже нас шесть человек, седьмой на посту. Пятеро уже спят, а я сижу возле печурки при свете гасилки и пишу это письмо. Завтра, как встанем, передам его связному. Интересно знать, что-то ты поделываешь сейчас? У нас на фронте как стемнеет немного, так и ночь. А у вас в тылу — электрический свет. Поди, ложитесь спать часов в двенадцать. Я часто вспоминаю тебя, Лида, много думаю о тебе. Вот и сейчас хочется поговорить с тобой обо всем, что чувствую, что переживаю...
Пятый юноша: Лида, я видел, как умирали мои товарищи. А сегодня комбат рассказал случай, как погиб один генерал, погиб, стоя лицом на запад. Я люблю жизнь, хочу жить, но фронт такая штука, что вот живешь, живешь — и вдруг пуля или осколок ставят точку в конце твоей жизни. Но если мне суждено погибнуть, я хотел бы умереть так, как этот генерал: в бою и лицом на запад.
Александр". (Матросов)
Они уходят. На первом плане сцены появляется первая девушка. Она снимает письмо и начинает читать его. В глубине сцены в свете луча появляется первый юноша и подхватывает чтение письма.
Первый девушка: 19 сентября 1943 г.
"Привет, Вера!
Сегодня ночью я получил из Москвы поздравительную телеграмму от командующего, в которой меня извещают, что мне присвоено высокое звание Героя Советского Союза!
Первый юноша: Не буду скрывать того, что я сегодня рад, как никогда!
Чем выше награда, тем труднее она достается, вот поэтому-то я и еще больше торжествую. Видно, что я неплохо дрался и дерусь за свободную Советскую Родину. И в дальнейшем буду бить, жечь фашистов так, как подобает герою!
Привет всем моим друзьям и знакомым. Желаю вам всего наилучшего. Крепко жму руки, ждите в гости.
Ваш Гриша."
Они уходят. На сцену появляется вторая девушка-почтальон с пустой, но очень тяжелой сумкой и устало садится на краю сцены. Из-за сцены второй юноша поет вопросы из песни "Почтальонка" (слова Д.А.Сухорева, музыка С.Никитина), а вторая девушка (почтальонка) отвечает.
Второй юноша: Почтальонка! Почтальонка!
Тяжела ль тебе сума?
Вторая девушка: Тяжела моя сума. Тяжела моя сума.
Все газеты, да газеты.
Дотащу ли их сама? Дотащу ли их сама?
Тяжела моя сума!
Второй юноша: Почтальонка! Почтальонка!
Далеко ль тебе тащить?
Вторая девушка: Тяжела моя сума. Тяжела моя сума.
Все журналы, да журналы.
Дотащу ли их сама? Дотащу ли их сама?
Тяжела моя сума!
Второй юноша: Почтальонка! Почтальонка!
Обошла ли все дома?
Вторая девушка: Обошла я все дома. Обошла я все дома.
Разнесла газеты, письма.
Тяжела моя сума!
Обошла я все дома.
Тяжела моя сума!
Второй юноша: Почтальонка! Почтальонка!
А ты снимай свою суму!
Вторая девушка: Не могу снимать суму! Не могу снимать суму!
Там на донце похоронка.
Не могу читать, кому. Не могу читать, кому.
Похоронка! Похоронка!
Серый камень на груди. Серый камень на груди.
Стопудовый на груди. Стопудовый на груди.
Говорила баба Настя:
"В почтальонки не ходи!"
Второй юноша: Почтальонка! Почтальонка!
Она уходит. Появляется третья девушка. Она снимает с нити похоронку. Плачет. Подруги (четвертая и пятая девушки) её обнимают и пытаются утешить. Они замирают в глубине сцены. На сцену выходит первая девушка и читает стихотворение Булата Окуджавы «Вдова», написанное им в 1946 году.
Он не писал с передовой,
она — совсем подросток —
звалась соломенной вдовой,
сперва — соломенной вдовой,
потом — вдовою просто.
Под скрип сапог, под стук колес
война ее водила,
и было как-то не до слез,
не до раздумий было.
Лежит в шкатулке медальон
убитого солдата.
Давно в гражданке батальон,
где он служил когда-то.
Но так устроено уже:
не сохнет лист весенний,
не верят вдовы в смерть мужей
и ждут их возвращений.
Не то чтоб в даль дорог глядят
с надеждою на чудо,
что, мол, вернется он назад,
что вот придет домой солдат
неведомо откуда.
А просто, бед приняв сполна,
их взгляду нет границы,
и в нем такая глубина,
что голова кружится.
Как будто им глаза даны,
чтобы глазами теми
всем невернувшимся с войны
глядеть на мир весенний.
На несколько секунд гаснет свет. Снова звучит фокстрот "Рио-Рита". В комнате с заклеенными окнами 5 девушек. На столе черный хлеб, колотый сахар и спирт. Две девушки танцуют.
Городок провинциальный, летняя жара,
На площадке танцевальной музыка с утра.
"Рио-Рита", "Ри
загрузка...
