Всякое восхождение мучительно. Перерождение болезненно. Не измучившись, мне не услышать музыки. Страдания, усилия помогают музыке зазвучать.
Если кто-то мыслит иначе, чем я, он не только не оскорбляет меня этим, но, напротив, обогащает меня. Основа нашего единства - Человек, который выше каждого из нас.

Если, желая оправдать себя, я объясняю свои беды злым роком - я подчиняю себя злому року; если я приписываю их измене - я подчиняю себя измене; но когда я принимаю всю ответственность на себя я тем самым отстаиваю свои человеческие возможности.

Запомни: неразрешимая проблема, непримиримое противоречие вынуждают тебя превозмочь себя, а значит, вырасти - иначе с ними не справишься.

Я буду сражаться за Человека. Против его врагов. Но также и против самого себя.

Мне всегда была ненавистна роль наблюдателя. Что же я такое, если я не принимаю участия? Чтобы быть, я должен участвовать.

Что толку в моей мудрости, чувствах, памяти? Я сухая колючка, а не травинка. И мне скучно, как бывает скучно оставшимся без Господа. Я не мучаюсь, мучается человек, а я пустое место. Мне так скучно, что хоть разоряй от скуки сад, по которому я слоняюсь взад и вперед, словно жду кого-то. Жду и жду среди расплывающейся Вселенной. Я молился Господу, но молится человек, а я - оболочка, свеча, которую не зажгли. "Вернись ко мне, мое рвение, мое усердие", - просил я. Я знаю: свяжи все воедино, и возникнет рвение. Оно есть, когда у корабля есть капитан. Когда есть паломники в часовне. Но что остается, кроме бессмысленного камня, если невнятен замысел ваятеля?

Если кто-то мыслит иначе, чем я, он не только не оскорбляет меня этим, но, напротив, обогащает меня. Основа нашего единства - Человек, который выше каждого из нас.

Легко основать порядок в обществе, подчинив каждого его члена определенным правилам. Легко воспитать слепца, который, не протестуя, подчинялся бы поводырю или Корану. Насколько же труднее освободить человека, научив его властвовать над собой!

Чтобы быть, нужно сначала принять на себя ответственность.

Я давно научился отличать то, что важно, от того, что необходимо. Необходимо, ясное дело, чтобы человек ел, потому что без питания не будет человека и таким образом человек перестанет существовать, но любовь, смысл жизни и вкус вещей Божьих важнее.

Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.

Ты навсегда в ответе за всех, кого приручил.

Конечно, призвание помогает освободить в себе человека, - но надо еще, чтобы человек мог дать волю своему призванию.

Ты построил свой тихий мирок, замуровал наглухо все выходы к свету, как делают термиты. Ты свернулся клубком, укрылся в своем обывательском благополучии, в косных привычках, в затхлом провинциальном укладе; ты воздвиг этот убогий оплот и спрятался от ветра, от морского прибоя и звезд. Ты не желаешь утруждать себя великими задачами, тебе и так немалого труда стоило забыть, что ты - человек. Нет, ты не житель планеты, несущейся в пространстве, ты не задаешься вопросами, на которые нет ответа, - ты просто-напросто обыватель. Никто вовремя не схватил тебя и не удержал, а теперь уже слишком поздно. Глина, из которой ты слеплен, высохла и затвердела, и уже ничто на свете не сумеет пробудить в тебе уснувшего музыканта или поэта, или астронома, который, быть может, жил в тебе когда-то

загрузка...